Туман спустился белым молоком на Усть-Чем, окутав плотной непрозрачностью будущее деревни.
По утру в Лягах голов не счесть. Заспанное стадо на рассвете жует мокрую росой траву. Свинья ведет поросят с ночевки в камышах. Возвращается домой грязный рыжий кот без одного уха, всю ночь после хозяйского застолья пробродивший по ночным гуляньям.
— Не смотри на меня, я стесняюсь, — сверкнула она глазками.
У подножья сосновой горы молодой папоротник, на расправляя сжавшегося головкой внутрь завитка, тянется крепнущим стеблем вверх.
Помешивая черпаком в воображаемом котле, в гараже за круглым столом сидят женщины. Одна на длинном проводе светит лампа.
Растянувшись на телеге в дымке зари, мечтает в полудреме после ночной смены молодой белогривый конюх:
«Мы в этот мир зачем приходим?
Чтобы пройти по земле этой в мягких
тапочках, обалдеть от красоты этого мира,
и ничего после себя не оставить…»
Спит конюх, и снится ему сисястая Яшка, только отчего-то совсем старая, словно бабушка, и шепчет она печке:
— Это было дивное место. Рай на
земле. Я говорила: «Если есть рай на
земле, то это он». А сейчас поехали
туда, а там все засыпано — отвалы.
Как будто и не было там ни полянки,
ни деревьев. Большие стояли деревья
— ни одного не видно.
Настя Субботина, 2025
